Новая российская статистика по противодействию взяточничеству

Ханнес Любитч опубликовал интересный пост по российской статистике касательно взяточничества в блоге FCPA (смотрите: Lubitzsch, Hannes «A look behind Russia's corporate bribery enforcement statistics». The FCPA Blog. Apr. 23, 2019. [см. здесь]).

Приведенная информация представляет собою взгляд на российскую статистику по борьбе со взяточничеством с учетом того, что 21 марта Генеральная прокуратура России опубликовала официальные статистические данные по итогам 2018 года относительно российского опыта по противодействию взяточничеству, который нацелен на демонстрацию жесткой позиции страны в борьбе с коррупцией. Небольшая справка о Ханнесе Любитче. Он — юрист из Германии, занявший не штатную независимую должность офицера по этике в Российском антидопинговом агентстве (РУСАДА). Наличие названной должности в РУСАДА — одно из требований Всемирного антидопингового агентства (WADA).

Как уже указывалось, в вышеназванном посте Ханнес Любитч обсуждает состояние и структуру неправомерной выгоды (взятки) в Российской Федерации сквозь призму статистики за 2018 год. Он отмечает, что краткий обзор пресс-релизов российской прокуратуры относительно предъявленных обвинений и вынесенных приговоров за взяточничество «показывает особенность российской правоприменительной практики — того, что она нацелена почти исключительно на малозначительное и не в большом размере взяточничество в повседневной коммерческой деятельности». Например, он отметил, что большинство взяток в государственном секторе было дано «для того, чтобы избежать уплаты административных штрафов или получить государственные лицензии, или ускорить процедуры регистрации». Он заявил, что большинство штрафов в коммерческом секторе государственных предприятий «было дано… для получения контрактов на поставку… или для сокрытия административных правонарушений». Согласно анализу Любитча, большая часть взяток и штрафов были относительно небольшими. По этой причине он заявил, что «основной риск ответственности заключается не в уплате штрафа…, а в раскрытии информации в государственном реестре правонарушителей». Компании могут стремиться защитить себя, «принимая антикоррупционные меры…».

Любой, кто ведет бизнес в России, должен быть в курсе последних тенденций в российском правоприменении, которое само по себе часто политизировано. В контексте иммиграции экспорт российской политики и практики правоохранительных органов в бизнес-контексте (конкретных рисках, проистекающих из сферы бизнеса) может принимать различные формы. Например, инвестор, ищущий визу из России, должен будет во всех подробностях предоставить доказательства законного происхождения источника своих инвестиций. Петиция для внутрифирменного получателя из России должна включать подробную информацию об учредителях юридического лица. В некоторых случаях физические лица из России, ищущие убежище или приостановление процесса выдворения, могут поддержать свою позицию, предоставив доказательства того, что им наносит вред политизированный правоохранительный орган в России. Это лишь малая часть того, как российская правоприменительная политика может повлиять на одобрение различных петиций иммигрантов и неиммигрантов, затрагивающих российские юридические лица или российских граждан.